Благотворительность задалась немым вопросом: как выехать туда, где помогут

Да, в системе российской благотворительности, не исключено, наступают нелегкие времена.

И дело даже не в том, что многие зарубежные клиники, как говорят, отказываются от российских пациентов. Это не совсем так. Крупные кардиоцентры и госпитали, как, скажем, Бостонский детский госпиталь, готовы и дальше принимать пациентов из России. Те семьи, которые находятся там сегодня, с которыми мы связались, не испытывают в данный момент никаких проблем.

В некоторых европейских медицинских центрах даже принято решение временно оплачивать проживание маленьким россиянам, им предоставлены карты на питание. Но есть, увы, исключения, например, Университетская клиника Лейпцига, по нашим сведениям, пока что отказалась принимать пациентов из России.

Что касается фондов: крупные, насколько известно, пока что продолжают выполнять свои обязательства по финансовым сборам. Хотя суммы на медуслуги в связи со скачком доллара и выросли в полтора раза. Но главные проблемы даже не эти, а логистические. Как добраться до клиник, где больного уже ждут, если нет возможности получить визы, и ничего никуда не летает?

«Консульство США в Варшаве продолжает выдавать визы В1-В2 нерезидентам, но и в саму Польшу не попадешь без «шенгена», не знаю, пускают ли по открытым визам, — рассказывает Анатолий, папа 4-летней девочки, проходившей лечение в США в 2021 году и собирающейся туда снова. — Поэтому не знаю, как семьи будут   решать. На данный момент несколько семей ведут сборы на Америку через фонды и несколько семей находятся там. Но, кажется, в ближайшее время смогут полететь только те, кто успел сделать визу. Маршрут по сути безальтернативный: Москва — Стамбул — Нью-Йорк, турецкими авиалиниями».

И ещё одна больная тема: как выжить небольшим фондам, которые не занимались крупными проектами, а оплачивали насущную помощь инвалидам, старикам, детям. Они никогда не хватали звёзд с неба, а существовали на то, что присылали такие же сочувствующие. Сто, двести, пятьсот рублей в месяц. С миру по нитке.

Вот что пишут волонтеры одного из таких фондов, помогающие людям со спинно-мозговыми травмами и не ходячим.

«С сегодняшнего дня мы отказываемся от услуг сиделок. Пока не понятно, как их рассчитать, нужно и так выплатить 72 000 рублей. Останутся только две женщины, у Ольги в Балашихе, которая без сиделки просто не в состоянии делать перевязки, без перевязок она потеряет ногу. Потеря ноги — это жизнь под мостом и в ПНИ. Родни нет…увы. И остается сиделка в Пенино, иначе мы там просто не выгребем.

Но дальше не понятно, что делать. Поддержки нет никакой. Мы всегда были на грани. Видимо, пришла пора провалиться за эту грань».

«Детский хоспис сейчас работает в очень стрессовом режиме, — считает благотворитель Лидия Мониава. — Мы собрали самые главные потребности наших пациентов и стараемся успеть купить жизненно важные товары. Но на складах у поставщиков не так уж много осталось, а возможность новых поставок под большим вопросом. И цены… Они растут каждые несколько часов. Утром мы запрашиваем цену на оборудование, днем, когда мы готовы оплатить счет, цена уже выше на 3%. Из 30 приборов, которые мы хотим купить, в наличии 11. На гастростомы цены выросли на 24%. Сегодня нам дали цену на портативный кислородный концентратор на 56% выше, чем было 2 недели назад».

Она сообщает, что в хосписе было денег на три месяца вперед при прежних ценах, а сейчас пытаются приобрести оборудование и лекарства на шесть месяцев вперед – по новым. Пока они тоже не стали старыми. «Не знаю, что мы успеем купить, на что хватит».

«Мне страшно думать, как мы будем в эпоху огромного экономического кризиса поддерживать жизнь детей, которые зависят от кучи трубок, приборов, лекарств в основном зарубежного производства. Я лично для себя делала сейчас запас вещей типа прокладок, колготок, кофе и шампуня, и очень быстро истратила практически все запасы денег. Что сейчас чувствуют родители, у которых обеспечение детей жизненно важными товарами стоит миллион – не представляю».

На что надеяться больным и страждущим, тем, кто не мог и раньше справиться сам? Только на тех, кто рядом. Их неравнодушие, сочувствие, эмпатию. Чувства, которые в условиях чрезвычайных, увы, выключаются первыми. Как не самые необходимые для выживания.

Все в точности по пирамиде Маслоу. Высшие потребности — помогать другим, потребность в самореализации, в уважении окружающих, работают только там, где удовлетворены базовые — на еду, сон, безопасность.

А когда человек не понимает, что будешь есть завтра, на что жить и где работать, сложно оставаться добрым и участливым. Такова жизнь.

Читайте также: «Россия столкнулась с дефицитом субстанций для производства лекарств»

https://www.mk.ru/social/2022/03/09/blagotvoritelnost-zadalas-nemym-voprosom-kak-vyekhat-tuda-gde-pomogut.html

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *